читать дальше
=1=
Говорят, что деньги не спят, но всякий, кто хоть раз бывал в дозоре на рынке Верхнего города в полночь, с этим не согласится. На закате карманники и мошенники отправляются по тавернам, закрывают свои лавочки гномы-купцы, аристократы, вернувшись в скромные особнячки, продолжают волноваться о том, как их сегодня обдурили, и рынок замирает.
Доннен Бренниковик мог бы найти каждый уголок рынка с закрытыми глазами. За двадцать лет дозоров этот маршрут так впечатался в него, что он не переставал патрулировать по нему даже во сне. Другое дело — рекрут Джевлан. Лязг стали о камень сообщил Доннену, что парень снова врезался в колонну. K рассвету его новенькие доспехи будут испещрены вмятинами.
— С факелами было бы легче… — в очередной раз свернув с мостовой, Джевлан издал такой грохот, будто перевернулась тележка жестянщика.
— С факелами не будешь видеть, что в темноте. Привыкай.
Доннен пересек площадь и помог напарнику подняться на ноги. Площадь овевал бриз, колыхая флаги и донося старый, до боли знакомый запах. Вдруг Доннен замер как вкопанный.
— Что-то не так, — понизил он голос. Потом вгляделся во тьму, туда, где высились мезонины. — Иди за мной и будь наготове.
Стражники взлетели по темной лестнице и там, в чернеющей луже, увидели тело. Сквозь кровавые пятна проступал вышитый золотом атлас.
— Беги за капитаном, — вздохнул Доннен. — Убили судью.»
=2=
Дворецкий судьи Дюнвальда выглядел так, будто ему никогда в жизни не приходилось вставать до рассвета. Он посмотрел на Доннена Бренниковика и его напарника Джевлана свысока, словно стоял на каком-нибудь балконе, а не в дверях гостиной в ночном халате.
— Судья нездоров. Ваше дело может подождать до более подобающего часа, — дворецкий жестом показал стражникам, что на этом разговор окончен.
— Судья мертв, — поправил его Доннен. — Разбудите прислугу.
Дворецкий исчез, и Джевлан неловко переступил с ноги на ногу. Он все не мог привыкнуть к новым доспехам.
— А разве капитану стражи не полагается быть здесь? Хочешь бежать обратно до казарм — пожалуйста, — пожал плечами Доннен. Он слушал напарника вполуха: его больше занимала коллекция, выставленная в гостиной. B витринах покоилось около десятка древних мечей, надежно защищенных стеклом от пыли и любопытных пальцев. Доннен уже хотел было приподнять крышку ближайшей витрины, а Джевлан, в свою очередь, — запротестовать, но тут двери отворились и вошла женщина.
Ее глаза были похожи на топазы, а темные волосы пересекали брови, как зарубки от меча. Она вплыла в гостиную с такой грацией, что Доннену на миг показалось, будто на леди не халат, а бальное платье.
— У вас вести про моего мужа? Что Шеймус натворил на этот раз? Забыл оплатить счет в «Розе»? — с этими словами она уселась и предложила стражникам сделать то же самое.
Доннен кивком предложил рекруту ответить, и тот заговорил:
— Нет, леди Дюнвальд, дело в том…
— Мариэль, если можно, — прервала его леди.
— Леди Мариэль, ваш муж убит, — выручил смущенного коллегу Доннен. — Когда вы в последний раз его видели?
— Убит? Шеймус? — дымчатые глаза Мариэль расширились, а голос дрогнул, но уже через пару секунд она снова являла собой образец аристократической невозмутимости. — Я видела его за ужином, — ответила она таким тоном, словно беседа шла о погоде. — Он ушел засветло. Сказал, что идет играть в «порочную добродетель» с графом де Фавром.
— Вы знаете кого-нибудь, кто мог желать ему смерти? — мягко спросил Джевлан.
— Судьям желают смерти все кругом, — усмехнулась леди, но в голосе прибавилось горечи. — Преступники. Политические соперники. Даже соседи по району, с которыми вышла размолвка. — Она задумалась, а потом сверкнула взглядом в сторону Доннена. — Неделю назад пришло письмо. Ничего конкретного, расплывчатые угрозы. Я бы не обратила внимания, но Шеймус обеспокоился.
— От кого? — спросил Доннен.
— Подписи не было. Только печать с шестью мечами крест-накрест.»
=3=
Во второй раз за эту долгую ночь Доннен Бренниковик и его напарник Джевлан стояли перед дверью дворянского особняка. До рассвета было еще далеко: край неба даже и не думал светлеть. Стальной перчаткой Доннен стукнул в дверь. Один раз. Второй. Никто не отозвался. Он со вздохом поглядел на темные окна поместья. «Староват я уже для таких занятий», подумалось ему.
— Может, отлучился? — с надеждой спросил Джевлан. Рекрут ощутимо нервничал: всего неделю в страже, еще даже не научился ходить по Верхнему городу, а тут дело об убийстве.
— Прячется он. Смотри, — указал Доннен. — Закрыл все ставни, а штормов не было полгода.
Он снова постучал в дверь, уже громче.
— Надо позвать капитана, — поежился Джевлан под тяжелыми наплечниками. Доннен вспомнил, как плохо обычно сидят новые доспехи. Он уже начал рассказывать мальчишке, как их подогнать, когда дверь распахнулась. — Входите, только скорее!
Открывший поспешно впустил их и повел через дом. Во всех комнатах было темно. Лунный свет не проникал через плотные ставни; ни одной свечи не горело. Путь освещал только фонарь с козырьком в руках хозяина. Когда они добрались до внутренней комнаты без окон, тот аккуратно затворил за собою дверь и запер ее на щеколду.
— Граф де Фавр? — догадался Доннен.
Человек кивнул. В тусклом свете фонаря Доннен увидел на нем кольчугу, наброшенную прямо на вычурный парчовый камзол. На голове был шлем — явно из церемониального набора доспехов. Шлем уже успел сбиться набок.
— Я знаю, из-за чего вы здесь, — прошептал граф. — Из-за Дюнвальда.
— Это вы его убили, ваша светлость? — бесстрастным голосом спросил Доннен.
— Это не просто убийство, — прошипел граф. Глаза его метнулись к двери и обратно. — Дюнвальд потревожил большие силы. Когда сражаются драконы, сударь стражник, людям остается только спрятаться. Оставьте это дело, не привлекайте их внимание.»
=4=
Доннен Бренниковик терпеть не мог церемоний. Он пронёсся через казармы и грохнул дверью кабинета капитана, не удостоив стражников даже кивком головы.
Едва рассвело, но перед леди капитаном Эндаллен уже высилась груда бумаг не ниже Виммаркских гор. Над ними Доннен видел лишь огненную шевелюру и суровый взгляд, остановившийся на полпути не одного воришку.
— Капитан, мне нужен ордер на арест графа де Фавра, — начал Доннен и, не договорив, уже понял, что это было ошибкой.
— Бренниковик, — поднялась на ноги леди капитан. Его фамилия в её исполнении напоминала лязг опускной решётки. — Где отчёт о трупе на рынке Верхнего города?
Таким тоном в школе спрашивают прогульщиков — подумалось ему. Когда уже знают ответ и хотят просто помучить провинившегося.
— Я составлю, только немного позднее… — начал он.
— Нет уж, стражник, составьте сейчас, — она вышла из-за стола. — В моём учреждении мы следуем инструкциям.
— Судью убили в мою смену, капитан, — в голосе Доннена появилось раздражение. Ему трудно было сдерживать нрав в её присутствии. — Я не дам убийце выйти сухим из воды.
— Вы ушли с места преступления, не обыскав рынок, — ледяным тоном начала Эндаллен, меряя шагами комнату. — Вы побеспокоили вдову судьи. А потом фактически вломились в дом к графу, — она остановилась и свирепо взглянула на него. — И это всё затемно! Если хотите ордер, извольте предоставить улики понадёжнее!
— Я знаю, что де Фавр что-то скрывает! — настаивал Доннен. — Позвольте взять его под стражу и…
— Даже не думайте, — леди капитан вернулась в своё кресло. — У вас ничего нет. На основе догадок людей не арестовывают, Бренниковик.
— Капитан!.. — начал возражать он.
Эндаллен, уже взявшаяся за документы, жестом прервала его.
— Вам осталось две недели до отставки, стражник. Если не хотите вылететь из стражи без пенсии — соблюдайте инструкции. Найдите доказательства и не тратьте моё время. Вольно».
=5=
Джевлан всё ждал и ждал под дверями кабинета капитана. Наконец оттуда вылетел мрачный Доннен Бренниковик.
— Не дали ордера? — чуть ли не с облегчением спросил Джевлан
— Не дали, — взглянул в глаза напарнику Доннен.
Мальчишке едва исполнилось двадцать, и выглядел он так, словно попал в кирколлские казармы прямиком с картофельной фермы. Будучи выше и шире в плечах, чем прочие стражники, Джевлан так сутулился, словно конечности ему выдали не по росту. Сжавшись и подавшись вперёд в своём новеньком (и тоже не по росту!) доспехе, он напоминал ребёнка, играющего в стражника. Куда ему расследовать убийство?..
— Может, оно и к лучшему,- вслух повторил мысли Доннена Джевлан. — Вы спокойно уйдёте на покой, а я… — Он умолк и вздохнул. — Не учили нас допрашивать аристократов посреди ночи.
Доннен взглянул на парня:
— Я — городской стражник. И ты тоже, рекрут. Никому не сойдёт с рук убийство, пока мы на посту.
Джевлан уже почти не сутулился.
— Что же нам делать?
— Леди капитан просит надёжных улик, — улыбнулся Доннен. — Мы их ей принесём».
=6=
Особняки в Верхнем городе бывают трех видов. Во-первых, гномьи дворцы: в своем отдельном районе они кучкуются вокруг поддельных статуй Совершенных, пытаясь укрыться от шквала людской культуры. Во-вторых, дома иностранного квартала, где останавливаются зажиточные орлесианские и антиванские купцы — те, что дважды в год наведываются сюда, чтобы отругать капитанов на своих судах, клерков в своих конторах и счетоводов в своих магазинах. И, в-третьих, это поместья знатных семейств, родословная которых прослеживается до орлесианских завоевателей и тевинтерских землевладельцев: угнездившись на самом верху, они презрительно взирают на простой люд, снующий под ногами. Но у всех имений Верхнего города, кому бы они ни принадлежали, непременно есть два общих элемента: броский парадный вход — на случай, когда надо показать себя посетителям, и потайной — на случай, когда это нежелательно.
Вход для слуг в имении графа де Фавра крылся в разросшемся саду. Пока Доннен Бренниковик вскрывал замок, его напарник Джевлан с напряженным видом смотрел по сторонам. Доспехи они оставили в казармах, но даже в гражданской одежде рекрут умудрялся выглядеть так, будто донашивал вещи за старшим братом.
— Вряд ли леди капитан подразумевала подобный способ получения улик, — бормотал он.
Замок щелкнул, и Доннен осторожно отворил дверь.
Лишь несколько полос света просачивалось через закрытые ставни. В воздухе, словно дешевый гобелен, висела зловещая тишина. Доннен с Джевланом крались по темным комнатам прислушиваясь, нет ли рядом слуг, но слышали лишь собственные шаги. Они уже решили, что дом вообще пуст, когда увидели дверь, сорванную с петель.
За дверью лежал граф в луже крови, сжимая в одной руке заряженный арбалет. Из спины графа торчал кинжал.»
=7=
Доннен Бренниковик обыскал кабинет графа де Фавра. Итак, граф убит в собственном доме, при оружии, в запертой комнате. Комнаты слуг оказались пусты, а выдернутые из комодов ящики и брошенные сундуки красноречиво говорили о том, что их отослали из имения весьма спешно. Граф определённо ждал неприятностей, и те не замедлили явиться.
Всю свою переписку граф хранил бережно и аккуратно. Весь письменный стол был забит письмами не за один десяток лет; отсортированы эти письма были по королевству отправителя. Доннен спешно переворошил их, высматривая чуть более тёмный чернила, чуть более свежие страницы — всё, что могло бы указывать на недавнее получение письма…
И тут по всему дому разнёсся грохот: кто-то ломился в парадную дверь.
— Эй, милорд Портки-в-Кружевах! Ну-ка тащите сюда свой зад!
Джевлан и Доннен ринулись в гостиную. Там, рядом с выломанной дверью, стояла женщина. Её глаза сверкали не хуже кинжалов в её руках.
— Эй, вы! — накинулась она на стражников. — Где граф де Ерундье? Он нам нужен на пару слов. Одно слово — «деньги», второе — «гони».
— Киркволлская стража! — рявкнул на неё Доннен. — Это место преступления! Назовитесь!
— Стража, значит? — ухмыльнулась женщина, покосившись в его сторону. — Без формы, без доспехов. Роются впотьмах в доме аристократа. И впрямь похоже на место преступления!
— Ваше имя, — Доннен и ухом не повёл.
— Белладонна. Капитан Белладонна с «Драконова клада». — Белладонна отвесила вычурный поклон, неведомым образом ухитрившись добавить в него нотку оскорбления. — Где хренов граф?
— Приказал долго жить, — ответил Доннен, внимательно наблюдая за реакцией. — Вы об этом не знали, я прав?
Женщина криво усмехнулась:
— Поверьте, дорогуша, если б я собиралась его убить, то дождалась бы сперва, пока он мне заплатит.
— Что за дело у вас было с графом? — подал голос Джевлан.
Доннен даже вздрогнул — он почти забыл о напарнике.
— Перевозка грузов, — мрачно взглянула она на рекрута. — Нанял меня привезти кое-какие древности, а я в результате две недели на якоре болтаюсь без денег. Она вгляделась в тёмные галереи, нависающие над гостиной, и крикнула наугад:
— Есть там кто? Если нужно это барахло, приходите сегодня в гавань и тащите пятьдесят золотых. Иначе вывалю в море.
После чего развернулась на каблуках и ушла».
=8=
На этот раз Доннен Бренниковик оставил напарника Джевлана в казармах. После столкновения с капитаном Белладонной рекрут был совсем как на иголках. У самого Доннена после такой долгой смены конечности были словно чугунные и нещадно чесались, но он уловил смутный проблеск надежды и не собирался его упускать.
Коллекционеров в Киркволле всегда хватало. Город был построен в древности тевинтерцами; собирая страдания, словно какие-нибудь редкие монеты, они оставили свою одержимость в наследство грядущим поколениям. На любой улочки от Клоаки и до крепости наместника непременно найдётся кто-нибудь, готовый купить у вас гобелен, или владелец полного собрания знаменитых неваррских ложек, а то и просто чудак, заставивший все полки древней рухлядью, словно бабушкиными горшками.
Раздумывая о коллекционерах и коллекциях, Доннен дошёл до эльфинажа и постучался в светлую крашенную дверь.
— О, сударь стражник! Какой приятный сюрприз! Кто-то кого-то ограбил? — поклонилась ему открывшая дверь эльфийка. Её широкие зелёные глаза едва умещались на лице; создавалось ощущение, что она вся состоит из острых локтей и коленок.
— Никого не ограбили, Незабудка, — ответил Доннен. Ему пришлось пригнуться, чтобы войти в дверь. — У меня тут есть кое-что, может, будет тебе интересно. — Он протянул ей письмо, которое ночью дала ему жена судьи.
— Ну-у, на вид вроде ничего интересного, — разочарованно протянула Незабудка. — «То, на что вы посягнули, принадлежит высшим силам. Вы нам за это ответите». Какая-то ерунда.
— Не это. Посмотри на обороте.
Эльфийка перевернула письмо и заворковала, словно нашла пропавшего щенка:
— О-о! Какая лапушка здесь у нас! Ты моя хорошая!
— Незабудка! — твёрдо заговорил Доннен, напоминая о своём присутствии. — Чья это печать?
— Это? Приставов, конечно! — Незабудка с волнением рассматривала восковую печать, поднеся её к окну, чтобы было светлее. — Можно было догадаться и по этой чепухе про «высшие силы». До сих пор был лишь один экземпляр — на письме с требованием ответа за убийство королевы Мадригаль в году 5:99! Но здесь оттиск гораздо чётче! Посмотрите сами!
— А можешь подсказать, как можно связаться с этими «приставами»? — спросил Доннен.
— Что вы, что вы. Их же не существует! Все об этом знают».
=9=
У Доннена Бренниковика кончились зацепки. Остаётся две недели до его отставки — всего две недели, за которые он во что бы то ни стало должен выяснить, кто убил судью и аристократа из Верхнего города, — это если капитан Эндаллен раньше не вышвырнет его из стражи.
В гавани воняло мочой и тухлой рыбой; этот запах вполне подходил и работавшим в порту людям. но зайти сюда Доннену было необходимо. Он хотел разыскать пиратку Беладонну, ворвавшуюся в дом графа де Фавра.
«Драконов клад» оказался весьма большим кораблём. Она любила большие корабли. Вертикальные детали величественно высились над водой. Круглая деревянная деталь выглядела так, словно способна была погрести целые армады под… как там его?… Под другой деревяшкой. Это было всем судам судно.
Но уже выйдя на причал, Доннен понял: что-то не так.
Взбежав по сходням, он увидел на палубе мертвого моряка. Вниз, в трюм, тянулся кровавый след. Вытащив меч, Доннен стал спускаться. Его глаза ещё не успели привыкнуть к полумраку нижней палубы, когда он наткнулся на тело второго моряка, заколотого в живот и брошенного на месте гибели. Тело было ещё тёплое. С каждым ударом волн корабль поскрипывал. С комом в горле Доннен прокрался дальше, в трюм.
Он едва успел вовремя отвести удар.
Сталь лязгнула о сталь. Доннен парировал второй удар, толком ещё ничего не видя в полутьме. Третий удар он пропустил и клинок резанул ему запястье.
— Никто не смеет нападать на мой экипаж, хренова гора навоза! — прокричала нападавшая, и Доннен узнал её голос.
— Спокойно! Киркволлская городская стража! — крикнул он, еле успев подставить клинок под клинок.
— Опять вы!
Глаза Доннена уже почти привыкли к темноте, и он различил перед собой капитана Беладонну Правой рукой она держалась за рёбра, а в левой сжимала кинжал, вся в крови; причём, как догадался Доннен по обилию крови, не только в собственной. Белладонна мрачно уставилась на него.
— И что, спрашивается, вам стоило прийти пять минут назад? Как обычно, от стражи никакой пользы, — нехотя опустила она оружие.
— Кто это сделал? — спросил Доннен, убирая меч в ножны.
— Понятия не имею. Забыла спросить, — фыркнула пиратка. — Ублюдок убил двух моих матросов. Потом я отрубила ему руку, и он удрал. Всё там, — она обессиленно указала рукой на заднюю часть трюма.
— Он унёс груз графа? — спросил Доннен.
— Нет. Если всё из-за него — забирайте.
Доковыляв до ящика, она извлекла оттуда матерчатый куль, перевязанный бечёвкой. Потом швырнула его к ногам Доннена.
— Одни беды от этого. Скатертью дорожка».
=10=
Итак, в погоне за убийцей судьи Дюнвальда Доннен Бренниковик забыл про еду и отдых — и вот все, что он нашел: печать вымышленного ордена да сверток со ржавым тевинтерским мечом. Болела раненая рука. Он выбился из сил, а в голове при каждом вдохе стреляло, как после знатной попойки. Определенно он был уже староват для такого.
О том, чтобы вернуться в казарму с ранением, полученным вне службы, не могло быть и речи. Если леди капитан увидит его — а она увидит, — его немедленно вышвырнут из стражи. Оставался один выход.
В церковной лечебнице не отказывали никому, да в том и не было нужды: присутствие троих целителей из Круга отпугивало пациентов пуще чумы. Мало-мальски знатные особы предпочитали выждать и посмотреть, не пройдет ли болезнь сама собой.
Лечебница была почти пуста —лишь пара оборванных пьянчужек мирно посапывала на койках. Имени лекарь не спросил, только укоризненно нахмурился и занялся раной. Через полминуты рука чувствовала себя замечательно. Оставался разрезанный рукав, но его залатать магия, увы, не могла.
Выходя через неф, Доннен услышал голос:
— Здравствуйте, стражник. Я как раз вас искала.
На женщине было черное как смоль платье, и от этого ее и без того причудливый взгляд казался вовсе потусторонним. В воздухе повеяло сиренью. Платье, надо думать, было траурным, но по пышности вполне подходило для королевского приема.
— Здравствуйте, леди Мариэль, — поклонился Доннен.
— Нам надо поговорить, — сказала она. — Кажется, я могу вам помочь.
=11=
Из "Кафе д'Ор" в орлесианском квартале Верхнего города открывался вид на весь Киркволл. Отсюда богатым посетителям было удобно приглядывать за потеющими внизу рабочими. Леди Мариэль окинула комнату взглядом поверх ободка чашки. За изящными столиками сидели несколько дворян, потягивая ривейнский чай и вполголоса беседуя о последних событиях в Большой Игре за тысячу лиг отсюда.
— Чем же вы можете мне помочь? — начал Доннен. Он остро чувствовал свою неуместность в самом роскошном кафе Киркволла в разодранной и окровавленной одежде. В придачу от него разило потом и рыбой.
— За нами следят, стражник, — сказала леди тихим, но обыденным голосом, будто говорила о погоде. — Два сударя в углу возле двери.
Отведя в сторону чашку, словно что-то поясняя, Доннен слегка повернулся в кресле и глянул в угол. Двое мужчин были хорошо одеты, но смотрелись в кафе так же дико, как он сам: крупный, болезненно бледный андерец с иссеченным лицом и хасинд, весь в татуировках, с каменным кинжалом у пояса.
— Хасинд в камзоле? Просто находка для историков, — пробормотал Доннен.
Леди Мариэль наградила его мимолетной улыбкой.
— Вчера в имение пришел мужчина. Сказал, что хочит купить коллекцию Шеймуса. Всю целиком.
Доннен выпрямися.
— Мечи?
— Да. Он назвался Вагнером, — она аккуратно отпила из чашки. — Оставил мне адрес в Нижнем городе на случай, если я передумаю. С того самого момента эти двое следуют за мной повсюду.
=12=
Говорят, на рынке Нижнего города можно купить что угодно, и это правда. Если знать дни, здесь можно найти коробейников и с сегеронскими пряностями, и с пожитками неизвестных гномьих Совершенных, и с картами тайных крепостей в Доннаркских горах, и даже с королевскими регалиями из Антивы. А уж по части рассказов, повестей и романов с Нижним городом не сравнится никакая книжная лавка Тедаса.
Доннен Бренниковик намеренно заходил в каждый магазинчик и здоровался со всеми встречными продавцами, чтобы слова "сударь стражник" долетели до ушей двоих здоровяков. Те шли за ним от самого Верхнего города, где он беседовал с леди Мариэль.
Выданный адрес привел Доннена к складу в Литейном квартале. В этом районе города обитали преимущественно бродяги, да еще груда ржавых железяк. Доннен постучался.
— Здравствуйте, сударь стражник Бренниковик. Мессир Вагнер ждал вас, — поприветствовал его дворецкий в безукоризненной ливрее и жестом пригласил войти.
Проследовал за ним через лабиринт складских контор, Доннен попал в комнату, увешанную шелковыми коврами и гобеленами с картинами казни Андрасте. Центр комнаты занимали два массивных кресла, обитых бархатом. В одном восседал щеголеватый рыжий мужчина в ослепительно-белой парче.
Второе было пустое.
— Сударь стражник! Пожалуйста, садитесь, — произнес джентльмен с сильным старкхевенским акцентом.
— Мессир Вагнер, я полагаю? — спросил Доннен.
— Он самый. Я покупаю древности, сударь Бренниковик. Полагаю, леди Дюнвальд уже просветила вас. — Вагнер бережно разжег трубку из резного кровавика и вдохнул дым. — Но мы с вами оба люди дела. Вы ведь скоро уходите на пенсию, я прав? Позвольте сделать вам предложение.
Доннен придирчиво взглянул на гобелен с костром Андрасте.
— Слушаю вас.
Вагнер смерил его взглядом через завесу дыма.
— Известно ли вам, что было во владении Шеймуса Дюнвальда, сударь? Из-за чего бедняга поплатился жизнью?
— Скажите же.
— Меч Гессариана, — Вагнер нагнулся вперед, не отводя взгляда от собеседника. — Тот самый меч, что пронзил сердце Андрасте.
Доннен глядел скептически.
— Если предположить, что это вообще возможно, то он, должно быть, стоит немало денег.
— О, поверьте, для большинства он будет просто ржавой железкой. Это давно уже не тот драгоценный меч архонта. Но для знающего покупателя, сударь, он стоит целой империи. И я знаю таких покупателей, — улыбнулся Вагнер. — Так вот, меч в Киркволле. И если вы поможете мне найти его, то я сделаю вас невероятно богатым.
=13=
На рынке Нижнего города Доннен остановился и, дав пару монет девочке-эльфийке, отправил ее с сообщением, после чего побрел обратно в Верхний город. По пути осторожно оглядел тыл. Андерец со шрамами и хасинд с татуировками по-прежнему шли за ним.
Стражник не сомневался, что им понравится крепость наместника.
Пройдя под тупыми взорами каменных бакланов у ворот и кивнув часовым, Доннен направился в казарму. Никто не заметил ни разорванного рукава, ни крови, что успокоило его, хотя и несколько разочаровало. "Ох уж эти нынешние рекруты — вечно ворон считают", — подумал он.
Миновав двери капитанского кабинета, Доннен отправился на поиски Джевлана. К этому времени юноша уже должен был отдохнуть, а старый стражник опасался, что ему понадобится помощь, если вдруг его настойчивые спутники решат развязать потасовку.
Но койка Джевлана была пуста.
В комнате едва заметно пахло сиренью. А потом в глаза Доннену бросились пятна крови на постели. Снаряжения и одежды юноши в комнате не было, зато на кровати лежала записка:
"ПРИНЕСИ МЕЧ НА ПРИЧАЛ СЕГОДНЯ В ПОЛНОЧЬ, ИЛИ МАЛЬЧИК УМРЕТ".
На записке стояла сургучная печать — шесть мечей крест-накрест.
=14=
Дворецкий покойного судьи Дюнвальда и глазом моргнуть не успел, как Доннен Бренниковик. отстранив его, ворвался в прихожую.
— Приведите леди Мариэль. Немедленно, — сказал он, устремившись дальше, в гостиную, где располагалась коллекция судьи.
Закутанная в черную шаль, в комнату вплыла Мариэль и облокотилась на витрину.
— Сударь стражник! Какая приятная неожиданность.
— Где Джевлан? — выдохнул он.
Ее улыбка дрогнула.
— Откуда же мне знать? Он ваш напарник.
Доннен выставил вперед руку с запиской.
— Ваши духи, леди Мариэль, — он бросил послание на витрину. — Что вы делали в казармах стражи?
— Я не оставляла записку, — спокойно сообщила она. — И вашего товарища у меня нет.
— Но вы были в казарме, — Доннен шагнул в сторону и присмотрелся к витрине. — Вы сказали, что Вагнер хочет купить всю коллекцию судьи, но его интересует только один меч, — с этими словами он открыл витрину. — И меча этого, я думаю, в коллекции у Шеймуса нет и никогда не было. А полагалось ему быть вот здесь, — стражник указал на пустой ящик с выстилкой из бархата. — Я сверился с картотекой наместника. Вы замужем за судьей Дюнвальдом всего три недели. Скажите, на кого вы работаете и где мой напарник, а я попробую поговорить о снисхождении в канцелярии наместника.
Мариэль прикрыла дверь и ответила:
— На Церковь. Меня прислали в Киркволл два месяца назад, когда появились слухи о мече.
Она изучила бумагу.
— Джевлан не у меня. Записка уже лежала на кровати, когда я пришла вас искать.
— И вы не сообщили о его пропаже? — скептически ухмыльнулся Доннен.
— Кто-то забрал его из казармы, и стража ничего не заметила. Вас это не настораживает?
Она посмотрела ему в глаза и продолжила:
— Вы слыхали о Приставах?
Это выдумка.
— Выдумка, которая убивает, — вздохнула леди. — Ваш товарищ у Приставов, и наверняка им помогает кто-то из стражи. Иначе как они смогли бы тайком вывести Джевлана из крепости?
Доннен глядел, как она теребит шаль.
— Что вы делали в казарме? — спросил он.
— Я подозревала, что у Приставов свой человек в крепости, — пожала плечами Мариэль. — Посудите сами: как так вышло, что бедный граф де Фавр открыл дверь убийце? Он договорился о покупке меча для Шеймуса и из-за этого был вынужден прятаться дома. Виделся он за все это время только с Шеймусом... и с вами.
=15=
Аристократы Верхнего города тешат себя мыслью, что мелкие преступления случаются исключительно в сырых закоулках Клоаки или на худой конец на извилистых задворках Нижнего города, где-то между эльфинажем и окрестными трущобами. На их величественных улицах с увитыми плющом домами, безусловно, не может произойти таких пошлых гнусностей, как ограбление или нападение. Так им хочется думать.
Доннену не составило большого труда найти рядом с церковью неприметную нишу. Там он подождал, пока его догонят андерец со шрамом и хасинд с татуировками.
Андерец появился первым, спрыгнув с балкона прямо перед носом. Доннен попытался отступить, но за спиной уже маячил хасинд. Мгновение — и плечо тисками сжала огромная ладонь. Удар андерца под ребра вышиб весь воздух из легких. Хасинд уже поднял Доннена в воздух, когда тот, схватив порцию воздуха, сказал:
— Вы ведь работаете на Вагнера? У меня для него сообщение.
Во взгляде андерца читалось недоверие, но хасинд опустил стражника на землю.
— Скажите ему, что меч у меня. Пусть встретится со мной на причале сегодня в полночь, и мы обговорим цену.
В течение нескольких мучительных секунд Доннен наблюдал смену эмоций на бледном, изуродованном шрамами лицеандерца. Наконец тот кивнул. Еще несколько секунд, и оба верзилы исчезли, оставив стражника в нише в полном одиночестве.
Солнце уже клонилось к закату. Оставалось еще одно место, куда Доннену совершенно необходимо было зайти.
Таверна в центре Нижнего города, словно замок в миниатюре, была окружена рвом. Ров этот состоял из разлитого эля, рвоты и морской воды, которой владелец поливал стены в вялых попытках смыть налипший чаячий помет. Доннен шагнул в дверь "Висельника" под нестройные выкрики наподобие "прячь под стол, скорее!", какие неизменно слышал здесь любой стражник, зашедший пропустить кружечку. Бренниковик попытался не улыбаться и вполне преуспел в этом, встретившись с сердитым взором беловолосого бармена-эльфа.
Здравствуйте, стражник, — буркнул тот.
Доннен выгреб на стойку пригоршню медяков:
— Давай эля, Феррис. Мне надо убить время.
=16=
Доннен вышел из таверны и направился прочь. Луны не было видно. Клочки тумана паутиной цеплялись за улицы и дома, а тяжелый воздух навевал предчувствие скорой грозы. Будь то обычная ночь, он отправился бы прямиком в казарму, но на сегодня у него была назначена встреча. Точнее, две.
Ближе к полуночи какофония матросских ругательств на причале сменяется унылым боем далекого портового колокола. Вагнер со своими двумя головорезами ждал Доннена неподалеку от бюро начальника порта — конечно, в таком месте, чтобы его не было оттуда видно. В своей белой парче аристократ походил на ухмыляющуюся из тумана луну.
— Мессир Бренниковик! Надеюсь, вы принесли мой товар? — улыбнулся Вагнер. Стоящий рядом татуированный хасинд беззаботно чистил ногти кинжалом. Кажется, от крови.
Доннен запустил руку под одежду, вытянул небольшой матерчатый сверток и сказал:
— Сначала кое о чем поговорим.
Глаза Вагнера блеснули: в них отразился свет от его живота.
— Да-да, конечно, о цене, — он подал знак андерцу, и тот продемонстрировал мешочек монет. — Сотни крон хватит?
— Как сказать, — Доннен потеребил бечевку на свертке. — Это ведь вы убили судью Дюнвальда? Когда я столкнулся в городе с вашими друзьями, меня осенило. Такую рану можно было нанести только одним оружием: каменным ножом вашего хасинда.
Вагнер пожал плечами:
— Люди все время умирают, сударь. Ни к чему, чтобы это недоразумение помешало нашей сделке.
Еще один жест, и андерец шагнул вперед. Он уже стоял на расстоянии вытянутой руки от Доннена, поигрывая мешочком золота, будто цепом.
— А Джевлан? — спросил Доннен.
— О судьбе вашего напарника мне неведомо.
Доннен отдал сверток. Андерец уронил к его ногам награду, а сверток отнес хозяину. Вагнер торопливо развернул ткань и извлек из нее древний, щербатый, изъеденный ржавчиной меч.
— Это не то, — нахмурил он.
Хасинд и андерец вытащили кинжалы. Доннен стоял как вкопанный.
— Значит, вы убили Дюнвальда понапрасну.
— Думаете, убив судью, я не убью стражника? — усмехнулся Вагнер. — Опрометчиво, сударь.
— Это все, что нам требовалось услышать, — раздалось за спиной Доннена, и из-за угла выступила капитан Эндаллен, а с ней десяток стражников. Впервые за много месяцев она улыбалась. — Благодарю вас, Бренниковик. Дальше мы справимся.
=17=
Пока леди капитан с отборными стражниками Кирквопла вязали Вагнера и его подручных, Доннен развернулся и направился в сторону. Тяжелый воздух наконец сдался и разразился струями дождя. Древняя лестница из серого камня, ведущая в Нижний город, превратилась в водопад. Хлюпая сапогами, Доннен шагал и шагал по узкому проходу.
Засады он не заметил.
На самом верху лестницы еле слышный взвизг металла заставил его броситься в сторону и рухнуть на прилавок зеленщика. В том месте, где он только что стоял, чей-то меч рассек воздух и звякнул о каменную стену. Нашарив ножны, Доннен едва успел отразить второй удар. На секунду скрещенные клинки замерли, и этой секунды ему хватило, чтобы узнать нападавшего. Вместо формы стражника на молодом человеке был доспех из темной кожи, а вместо левой руки — перебинтованная культя, но это, несомненно, был он.
— Джевлан? — воскликнул Доннен.
— Где клинок Гессариана? — Джевлан уже отвел меч и сделал новый выпад, целясь Доннену в ноги.
Тот отскочил, поскользнулся и чуть не полетел вниз по лестнице на пятой точке.
— Это был ты. "Свой человек" в страже. Это ты убил де Фавра! — прохрипел Доннен, целясь мечом в рекрута. Джевлан остановил удар, но клинок Доннена успел задеть ему руку. Пошла кровь.
— Отдай мне меч! Я знаю, что проклятая пиратка отдала его тебе! — Джевлан сделал еще несколько выпадов, пытаясь достать Доннена или столкнуть его с лестницы.
Из-за темноты и ливня стражник еле видел своего противника. И все же он улыбнулся:
— Ты сам оставил его в порту. Леди отсекла тебе руку, и ты сбежал. Что я могу поделать, если ты затеял бой, который не в силах выиграть?
Доннен попытался бочком отойти от лестницы, но рекрут зажал его между овощным прилавком и гибельной кручей.
Очередной выпад Джевлана достиг цели: его меч пробил доспех Доннена прямо под ребрами. Но и сам рекрут при этом потерял равновесие. Поскользнувшись на мокрых камнях, он упал прямо на врага. Доннен оттолкнул его и сбросил на ступени. Снизу послышался тошнотворный звук ломающихся костей.
Переведя дыхание, Доннен вытащил меч Джевлана из живота, стараясь не поскользнуться в собственной крови. Путь до церкви был неблизок.
=18=
Дождь прекратился так внезапно, как будто какой-то ушлый разбойник из Общества залез на небо и зарезал все тучи. Туман смело в сторону Рваного берега, а когда Доннен добрался до церковного дворика, тучи совсем разошлись и на вымытые дождем плиты упал серебристый лунный свет. Доннен остановился, чтобы перевести дыхание и получше затянуть оторванный рукав, которым перевязал рану. Крови вытекало немного, что означало одно из двух: либо рана не столь глубока, либо кровь уже кончается, и он сейчас умрет. Стараясь не думать о втором варианте, стражник толкнул церковные двери.
В этот забытый Создателем час церковь освещало лишь негасимое пламя у ног Андрасте. Внутри была женщина, ставившая свечу за упокой. Она вскочила на ноги, как только в круг света ввалился Доннен.
— Сударь стражник! — леди Мариэль бросилась к нему и дотащила до скамьи.
— Надо бы разбудить кого-нибудь из лекарей, — через силу улыбнулся он. — До конца не был уверен, что вы придете.
— Я тоже, — ответила она. — Слишком уж расплывчато было сообщение.
Мариэль попыталась осмотреть импровизированную повязку, но Доннен отстранил ее и указал на золотое изваяние Андрасте:
— Попросил кое-кого принести для вас кое-что. Там, под алтарем.
Мариэль глянула на него недоверчиво, но забралась на помост и вернулась с матерчатым свертком. Потом раздергала узел, и ее глазам предстал заржавленный меч с еще сохранившимися на выщербленном клинке пятнами крови.
— Меч Гессариана, — выдохнула она почти молитвенно.
— Отнесете его Верховной жрице? — спросил Доннен.
Мариэль стояла и утирала слезы.
— Отнесу. Сама, — сказала она. — Что вы хотите взамен?
Доннен с трудом поднялся на ноги.
— Просто замолвите за меня словечко перед Создателем, ваша светлость. Кто знает, когда оно мне пригодится?..
И ушел, а она осталась стоять в свете огня с частицей истории в ладонях.
Трудная жизнь в Верхнем городе: глава ???-1
Доннен вытер с барной стойки пролитый эль, прислушиваясь к крикам чаек и шуму волн снаружи. Еще один тягучий день на побережье Амарантайна. Гостей в трактире было немного — слишком уж к югу от антиванской границы, чтобы здесь шли караваны, — но бывший стражник открывал его не ради денег.
Он вылил в кружку мутный остаток блеклого ферелденского лагера и понес его на веранду, где старый солдат музицировал на видавшей виды лютне.
Доннен протянул кружку, словно предложение о мире.
— Благодарю, сударь стражник, — солдат безо всякого сожаления сменил лютню на кружку. У его ног, свернувшись, дремала седая мабари, время от времени подергивая ухом.
— Теперь просто Доннен, — отозвался Доннен, глядя на волны. — Я больше не в киркволлской страже.
— Серьезно? — вздохнул солдат, глядя на спящую собаку. — Что ж, если вы больше не просыпаетесь от снов, где вы в дозоре, то вы счастливее многих.
Закатное солнце за их спинами опустилось еще чуть-чуть, а ветер с моря стал прохладнее.
— Знаете, чего мне не хватает? — сказал Доннен. — Запаха рынка Нижнего города. Поутру, когда в двух десятках пекарен ставят в печь караваи и сдобные пироги.
Солдат усмехнулся.
— Боюсь, есть в мире вещи печальнее, чем ностальгия по запаху пирогов, — снова вздохнул он. — Нет, вы определенно счастливее многих.
— Возможно, — улыбнулся Доннен.
— За родные города, — поднял кружку старый вояка.
Мабари у его ног подергивала лапами: ей снились кролики. Вскоре остатки света окончательно растворились в морском покое.