01.01.2017 в 18:06
Пишет Weisshaupt Fortress:Подарок для Кротик мой любимый
Для Кротик мой любимый с пожеланиями счастливого нового года и радости.
От:
Название: «Ярость»
Фэндом: Dragon age: Inquisition/Diablo III
Персонажи: Лия.
Рейтинг: PG.
Категория: джен
Размер: ~ 3000 слов.
Предупреждение от автора: АУ, очень вольное обращение с канонами и персонажами, личная авторская профдеформация.
Моя дорогая Лия!
Моя смерть неотвратима, и, я надеюсь, ты переживёшь меня на десятки лет.
Не оплакивай меня, Лия. Несмотря на всё то, через что я прошёл, жизнь моя была долгой и удивительной. Я умер, делая именно то, что должен был. Долгие годы мне жилось легко и беззаботно, и я был счастлив, видя, как ты расцветаешь. Думаю, что теперь я попаду в мир, который человек не способен себе вообразить, хоть и не знаю, ни как он называется, ни где находится. Знаю лишь то, что лежит он за пределами пошатнувшихся границ нашей реальности.
По ту сторону бытия я cмогу обрести мир и покой, и я стремлюсь в этот рай, Лия. Я хочу, чтобы ты знала одно, моя дорогая: из всего того, чему я мог бы тебя научить, превыше всего — надежда. Надежда, что лежит за пределами этой реальности, вне Небес, и Преисподней, и всех тёмных мест между ними. Грядут мрачные времена, и перед их лицом стойко храни эту надежду, и тогда ты обретёшь истинную цель своей жизни.
Лия повторяла эти слова в самые тяжелые минуты. Их выпало много. Чем больше она погружалась в заметки Декарда, чем больше узнавала об окружающем мире, тем чаще ей приходила в голову мысль — а возможно ли вообще остановить то зло, что вырвалось в этот мир? Хватит ли их сил? Хватит ли у нее, ничем не примечательной Лии, способностей и упорства? Декард бы смог. Он бы точно справился. Он всегда умел принимать неизбежное. А Лия противилась. Они и сейчас не была уверена в том, что все правильно делает.
Когда они нашли Адрию, Лия решила, что теперь-то будет иначе. Теперь у них была воплощенная надежда — ведьма, знавшая слабости демонов и магию черного камня. Женщина, рискнувшая всем, чтобы спасти всех. Лия приняла ее всем сердцем. Она слушала жесткий голос Адрии, впитывала ее науку. Не обижалась на холодность, на приступы ярости... Адрия отдала все, чтобы они все победили. Адрия имела право злиться, если у Лии не получалось. Когда не получалось, Лия жалела, что Декард погиб. Что теперь за все ответственна она сама. Только она сама.
— Ты должна постараться, доченька, — твердила Адрия, как будто от этих слов могло что-то измениться. Как будто простые слова могли заставить Лию быть лучше. Она отбрасывала челку с глаз и продолжала тренироваться. Укрепить тело, закрыв его щитом снаружи, барьером для магии изнутри. Сосредоточиться. Обрести равновесие мироздания. Очистить разум от эмоций, потому что демоны цепляются за них проще всего. Открыть канал энергии, чтобы открыть в камне дверь в одну сторону для духа Белиала...
— Ты молодец, доченька, — сказала Адрия, и в ее голосе была гордость. Лия улыбнулась и сморгнула слезы — открытый канал с черным камнем обжег ей руки, обжег ей глаза, она стала как будто немного другой, как будто внутри нее появилось... нет, не появилось. Открылось. Внутри нее что-то открылось, что-то темное, страшное, как будто спрятанное раньше за какими-то защитными барьерами.
— Что это, мама? — спросила Лия.
— Это твоя сила, — ответила Адрия. — Твоя настоящая сила. Наконец-то у нас получилось. С такой силой ты сможешь выполнить то, что тебе суждено.
Лия понимала, о чем она говорит. Она видела будущее, она получала знаки, и отрицать это было не только глупо, но и опасно. Если она могла предвидеть то, что случится — она должна была это использовать. Она засыпала и надеялась увидеть подсказки. Хоть что-то, что могло бы помочь ей понять замыслы врага. Или что-то, что могло бы подсказать идею Тираэлю. Ангел сражался со злом куда дольше нее. Ангел представлял, как действует зло. В конце концов, разве не для этого он оставил Небеса и отправился в Санктуарий?
Она видела только разрушение, войну, смерть. Азмодан, уродливое чудовище, смеялся над ней, обещал, что захватит мир, и что не будет спасения. Он мог и лгать, но Лия не верила в эту возможность. Азмодан был намерен выполнить все, что говорил ей, и он мог. Это было самым страшным. Рядом с ним и его армией Лия была ничтожной крошкой бытия, бесполезной, слабой и почти переставшей существовать.
— Ты не должна поддаваться, — говорила Адрия, и по ее нахмуренному лицу было заметно, как она недовольна. Она, отдавшая надежде всю себя, не могла смириться со слабостью духа Лии, с ее страхом, с тем, что она все еще пыталась что-то спасти и сохранить от прежней себя. Наверное, в этом и заключалась надежда, думала Лия. Отринуть все то, что ты считала правильным. Довериться слепо и полностью, и тогда случится именно то, что должно случиться. Тогда она перестанет мешать должному сбыться. Наверное, об этом писал и Декард.
Когда все случилось, Лия не волновалась. Она была готова. Она знала что делать. Выровнять дыхание. Ощутить гармонию. Обрести равновесие мироздания. Очистить разум от эмоций. Укрепить тело — защитным барьером снаружи, щитом для магии изнутри. Открыть канал. Все будет хорошо. Адрия хорошо подготовила ее. Декард дал ей надежду. Тираэль сопровождал ее, защищая. Все они сделали так много, чтобы она, Лия, смогла сделать то, для чего была рождена. Жизнь, наполненная смыслом. Путь, ведущий только вперед.
Лия протянула руки к черному камню, открыла в нем путь для духа и невольно заглянула внутрь. Теперь она не боялась. Внутри черного камня, сгустка окаменевшей магии, она увидела... саму себя. Лия-из-камня улыбалась ей, мерзкой и кривой улыбкой. Лия-из-камня смеялась, и настоящая Лия узнала этот смех.
— Приветствую тебя, порождение моей воли и моей силы, — проскрежетала Лия-из-камня, и Лия поняла, что сейчас случится.
Она не успевала сделать ничего из того, что умела. Она ощутила ярость, затем удар, а потом погрузилась во тьму.
Она пришла в себя, потому что вокруг переговаривались голоса. Тихие, певучие, но как будто выцветшие, они говорили на незнакомом наречии, в котором сверкала под солнцем лесная река, и звенела сталь. Лия сначала слушала, затем села, открыла глаза... Те, кто стоял поодаль, выглядели странно. Полупрозрачные, как будто не совсем целые, похожие больше на призраков и обрывки воспоминаний, эти... существа прекратили переговариваться и посмотрели на Лию.
— Da'len, — проговорил один из них, — dareth.
— Я не понимаю, — покачала Лия головой. — Я не знаю вашего языка.
Существо показало на нее, как будто предлагая взглянуть. Она перевела взгляд на свою руку и вскрикнула. Ее рука выглядела такой же полупрозрачной, как и у незнакомых существ. Они что-то говорили, перебивая друг друга, певучие голоса их сплетались в мелодию... Лия закрыла глаза и прислушалась к интонации. Ты в безопасности, говорили ей существа. Мы здесь. Мы с тобой. Ты в безопасности. Она открыла глаза и улыбнулась им, показывая, что больше не боится.
Певучий язык оказался сложнее всего, что ей приходилось изучать. Одновременно логичный и образный, он не имел на первый взгляд строгих правил, но в конце концов Лия поняла принцип. Все элвен — так они называли себя — обладали одинаковым мышлением. Они одинаково воспринимали многие явления. Для них понятия зла, добра, справедливости были едины, и не носили такого выраженного эмоционального наполнения, как в родном языке Лии. Лия восхищалась ими. Их язык, их культура, их мышление были куда совершеннее, чем привычные ей. Лия привыкла быть белой вороной среди остальных, более образованная, более начитанная, а здесь она чувствовала себя неразумным ребенком, которому позволили прикоснуться к великому.
— Что это за место? — спросила она наконец.
— Библиотека, — ответили ей. — Хранилище всех знаний элвен. Памятник былого величия.
— Почему я попала сюда?
— Кто знает? — был ответ. — Вир Диртара могла призвать тебя, а может, ты попала в место, которое сама сочла бы наилучшим для себя.
Лия покачала головой. О таком она и не помышляла.
— А почему здесь вы? Вы тоже умерли?
— Да, можно сказать и так, хотя это будет неполно и не совсем справедливо, — согласился один из элвен. — Пойдем, я покажу тебе.
Они поднялись по лестнице, частично разрушенной то ли камнепадом, то ли взрывом. С балкона, на котором они оказались, открывался вид на развалины и темные скалы, вырывавшиеся вверх из тумана.
— Так теперь выглядит наша память, — сказал элвен. — Библиотека пострадала, когда упала Завеса, и мы остались здесь, чтобы спасти то, что еще могли.
— Вы — хранители библиотеки?
— Хранители, архивариусы, библиотекари. Мы сами выбрали этот путь. Мы стали единым целым с нашей библиотекой, с памятью нашего народа. Мы сами стали памятью. Библиотека умирает. И мы ничего не можем с этим поделать. Все непрерывно меняется, и мы не успеваем за этими переменами. И мы больше не можем использовать силу магии — всю ее забрала Завеса.
Лия неопределенно кивнула. Это было слишком сложно для нее. Она бездумно сделала шаг, подняла полусгоревший лист — когда он был целым, он был настоящим произведением искусства — из дорогой гладкой бумаги, с ровной вязью символов. Провела по нему ладонью, отчаянно жалея, что документ пострадал. Бумага под ее ладонью зашуршала и расправилась, легко светясь красным. Лия ахнула.
— Вир Диртара призвала тебя, — уверенно сказал хранитель. — Ты сможешь помочь нам. Ты сможешь научить нас.
Ярость поднялась в ней стремительной красной волной.
— Я уже не смогла спасти свой мир! — крикнула Лия и швырнула лист на пол.
— Мы не требуем от тебя столь многого, — ответил хранитель раньше, чем она успела убежать. — Мы лишь просим о помощи.
Лия бродила по библиотеке, собирая листы, вырванные из книг бесконечной силой магии. Складывала из них книги, чинила их. Элвен-хранители были рядом, архивариусы помогали в ее поисках, уверенно указывая направление, куда могли улететь недостающие части. Их сил было бесконечно мало, потому что объем хранящихся в библиотеке знаний был поистине чудовищен.
— Как случилось, что библиотека попала под Завесу? И что это такое? И как возникла Завеса? — спросила она однажды, устав от бесконечного и бессмысленного труда.
Старший хранитель покачал головой.
— Это древняя и печальная история. Один из элвен прежних веков, ушедших безвозвратно, восстал. Он обрушил Завесу, чтобы отделить тех, кто был элвенан, от тех, кто перестал ими быть. Он разделил существующий мир на материальный мир и Тень. В Тени осталась почти вся магия, неконтролируемая, не имеющая более содержания, не имеющая границ и запретов. Вир Диртара была создана магией и на магии, но все, что было в ней, было порождено материальным, мы были материальны. Мы разделились. Вир Диртару разорвало. То, чего мы лишились, невосполнимо, пока существует Завеса.
— Я не понимаю, — покачала головой Лия. — Если он просто оградил магию, то почему вы переместились?
— Мы не перемещались. Мы изменились, но не в пространстве, а в состоянии. Мы как будто стали ветром вокруг камня, мы стали воспоминанием вместо текущего.
Это было поразительно.
— Тот, восставший, он запер могущественные сущности? — уточнила она. Хранитель кивнул.
— Они стали богами. Обрели силу, но забыли, зачем она нужна.
Это Лия понимала. Любопытство требовало от нее продолжать расспросы, но все они были бессмысленны, если она не найдет способа вернуться.
— Перед тем, как оказаться здесь, я... кажется, умерла, — сказала она. Хранитель снова кивнул.
— Ты умерла. Здесь лишь твой дух, и я удивлен, что ты, будучи таким недолговечным и простым существом, сумела сохранить себя почти целиком. Обычно к нам попадают лишь части, обрывки души, и немногие их них могут говорить. И никто не мог раньше выучить наш язык. У тебя цепкий ум, дитя иного мира.
— И я здесь останусь навечно?
Хранитель вздохнул.
— Я не уверен в том, что ты это сможешь.
— Почему? — перебила Лия.
— Мы — хранители знаний, и сохранить знание без искажений — цель превыше других. Хотя мы не хранили знаний о Завесе, мы все же собрали некоторые сведения. Мы наблюдали. Мы изучали. Мы записывали. Завесу можно преодолеть. Дух, который обладает сильной волей и самосознанием, дух, поставивший себе целью проникнуть через Завесу, способен на это. У тебя сильная воля, дитя иного мира.
— А если я преодолею Завесу, я ведь окажусь в Тени? — уточнила Лия.
— Верно, — согласился хранитель. — Чтобы покинуть пределы нашего мира, нужно стать тоньше, чем мы, чтобы просочиться через границу. Те, кто умирает, проходят через Тень, но не задерживаются в ней, они слишком легки и тонки, и Тень не в силах их удержать.
— Скажи, хранитель... когда я умерла, в мое тело был открыт... канал. Из некоего... некой ловушки для очень сильной сущности.
— Ты стала одержима, но твой дух был равен по силе демону, захватившему тебя, — пояснил хранитель рассеянно. — Наверное, потому ты и уцелела. Он не смог тебя поглотить, а ты и не намеревалась этого делать, но демон был сильнее, и он тебя вытолкнул.
Лия проснулась от легкой настойчивой вибрации. Библиотека мелко ритмично вздрагивала, потревоженная, и Лия впервые поняла — она живая. Хранители и библиотекари, отдавшие свои жизни, не были глупцами, наивными детьми или фанатиками. Вир Диртара дышала, чувствовала, существовала на нескольких уровнях бытия.
— Что с тобой? — тихо спросила Лия.
Пришла беда, подсказало ей внутреннее чувство. Она вскочила, побежала, но быстро остановилась, увидев со своего балкончика происходящее... Она не спаслась от войны. Война снова настигла ее. Огромные, закованные в кожу и металл рогатые существа непрерывной рекой текли по лестницам, уверенно рассредоточиваясь, изучая каждый уголок, отмахиваясь от архивариусов. Они зажигали погасшие зеркала — Лия так и не успела расспросить, зачем в библиотеке столько зеркал — докладывали старшим по цепочке, оставались охранять эти зеркала...
— Они восстанавливают лабиринт, — тихо сказал старший хранитель, появляясь рядом с Лией. — Лабиринт элювианов. Древние пути, которые теперь никуда не ведут.
— Зачем тогда им это?
— Они хотят найти... не может быть. Не может быть. Зачем? Как?
— Что узнали? — тихо спросила Лия.
— Они ищут Фен'Харела, — отозвался хранитель. — Того, кто создал Завесу. Того, кто уничтожил наш прежний мир. Того, кто сможет восстановить наш мир.
— Он сможет обратить время вспять? — спросила Лия пораженно. — Я думала, это невозможно!
Хранитель кивнул.
— Это невозможно, дитя иного мира. Все те, кто привык жить в мире с Завесой, погибнут.
— Но так же нельзя! Это будут тысячи смертей!
— Но у нас будет новая возможность. Мы снова сможем стать теми, кем перестали быть. Вир Диртара, живая память нашего народа, снова станет целой. Или будет воссоздана из руин. Мы снова обретем то, что утратили.
Надежда в его голосе ясно сказала Лии, что переубеждать его бесполезно.
Рогатые, восстановив все возможные зеркала, ушли. Лия воспользовалась этим, чтобы изучить один из элювианов. Магия, с помощью которой был создан этот предмет, была потрясающей. Сложная, учитывающая самые незначительные, но все-таки влияющие на работу всего артефакта, условия, эффективная, как ни одна другая известная Лии. Она приходила к элювиану снова и снова, изучала сплетение магических линий, разбиралась в тонкостях... И записывала. Постоянно и много записывала.
Элювианы были очень похожи на телепорты. Артефакт, пронзающий пространство, работал на совершенно ином принципе, вдобавок, элювианы можно было перемещать, но суть была одна. Элювиан — как и телепорт! — словно бы изгибал ткань пространства, пронзал его, словно игла, создавая прокол, захватывал с собой путника, как нитку, вдетую в игольное ушко, протаскивал сквозь прокол и выбрасывал с другой стороны. Элювиан точно так же имел один вход и один выход, и это были неизменные точки в пространстве и времени.
— Ты восстановила чертежи элювианов, дитя чужого мира, — сказал ей однажды хранитель. — Зачем? Это не было утерянным знанием.
— Я хочу понять, — призналась Лия. — Элювианы похожи на артефакты из моего мира.
Хранитель кивнул, унося с собой книгу, которую Лия закончила восстанавливать уже давно, но так и не собралась поставить на место. Лия посмотрела ему вслед. Хранитель больше не казался ей высшим существом.
Она снова погрузилась в свои записи, пытаясь понять, сможет ли она перенастроить элювиан, или создать собственный, если не удастся первое. Идея просочиться через границу казалась ей менее реальной, ведь она не была ни легкой, ни тонкой, она ощущала себя странно, но вовсе не нематериально. Она могла касаться предметов, брать их, она могла трогать свою одежду — странно, что ее дух выглядел точно как она сама при жизни, но Лия решила не думать об этом, потому что ответов все равно не было — и, в отличие от остальных обитателей библиотеки, могла восстанавливать записи. Хотя и медленно. Ей требовалось много усилий, и она все еще не освоилась с обретенными силами.
Новое вторжение прошло бы почти незамеченным, но библиотекари среагировали на него так, как не реагировали даже на рогатых. Лия выглянула с привычного места — с балкона над лестницами — и увидела необычную компанию. Это были люди. Такие, как она. Или очень похожие. Темноволосый мужчина с магическим посохом, но по силе и следу его магии Лия безошибочно распознала некроманта и восхитилась — этот был силен, опытен и уверен в себе. Такой некромант смог бы помочь ей, если бы... если бы это все еще имело смысл. Женщина-воин, закованная в доспех, и Лия бы подумала, что видит перед собой харрогатку, но женщина была... обычной. Стройный юноша с двумя клинками-кинжалами, он дернулся, посмотрел туда, где пряталась Лия, и улыбнулся. Лия прислушалась к своим ощущениям — и не поверила им. Юноша был духом, но был материальным, он мог переходить из одного состояния в другое, и делал это по собственной воле.
Четвертый из пришедших стоял чуть позади, рассматривая какой-то свиток из тех, что уцелели. Он повернулся, и Лия прикрыла рукой глаза — от мужчины исходило сияние, призрачно-зеленоватое, сильное, яркое и неправильное.
— Он пришел сюда, — тихо сказал хранитель за спиной Лии. — Он пришел по следу рогатых. Мы должны направить его. Он остановит вторжение.
— Остановит тех, кто хочет остановить уничтожение и его мира?
— Он не знает об этом, — отозвался хранитель. — Я сообщу остальным. Мы направим его. Он станет проводником возвращения нашей памяти.
Лия покачала головой и снова посмотрела на четверку. Юноша-дух снова посмотрел на нее из-под полей своей широкой шляпы и, кажется, улыбнулся, подбадривая. Спасибо, подумала она.
Ей казалось, что что-то должно случиться. Незнакомые люди ушли, в библиотеке снова стало тихо. Внутри Лии зрела ярость. Она не смогла спасти Декарда. Она не смогла остановить Адрию. Она не смогла удержать Диабло. Она не смогла даже предупредить незнакомцев, что они обманулись. Да что с тобой, Лия? — спросила она себя. Чего ты так боишься, что не можешь делать то, что правильно и справедливо? Она постояла и наконец-то дала себе верный ответ. Я боюсь снова не справиться и все испортить, сказала она себе. И это стоит того, чтобы перестать делать что-либо?
Нет, ответила она себе. Я должна вернуться в Санктуарий. Да, там уже нет Декарда, там, скорее всего, бушует война со злом, но если она права в своих предположениях, если то, что она нашла здесь, собрала, записала, сработает, то она сможет сделать то, ради чего Декард пожертвовал жизнью. Вот только последнее, завершающее знание... где получить его? Она прошла по галерее, перешагивая через обломки стен и мебели. Увидев что-то интересное, наклонилась, протянула руку...
Свиток, который как будто сам скользнул ей в ладонь, она восстановила, почти не думая, что делает. И лишь затем она вчиталась в слова, снова проявившиеся на бумаге. Перечитывая снова и снова, Лия удивлялась, как такое простое решение не приходило ей в голову. Странно, что до этого не додумался кто-то еще. Теперь оставалось действовать. Действовать она умела. Она собрала свои записи. Бережно положила восстановленный свиток на полку — в самой дальней комнате, чтобы никто, кроме библиотекарей, не смог найти его. Теперь она точно знала, что нужно делать.
Декард был прав — надежда не позволила ей опустить руки. Надежда позволила ей отыскать путь. Но Декард ошибался. Смысл был не в том, чтобы надеяться, а в том, чтобы действовать. Надежда указала Лии путь, но пройти его ей помогала ярость.
Ярость поможет ей победить. Вернуться в Санктуарий, обрушить Завесу, запереть за ней и демонов, и ангелов — одни не лучше других. А затем Лия отыщет Адрию, чтобы посмотреть ей в глаза, перед тем, как отправить туда же.
URL записи
А дракончики-то у всех разные!!! У меня