[imp-ch-r]

Кинули в меня статьей раритетной: «Выстрел: газета семейная и литературная». СПб., 1911. № 85, 86.
Читал - орал! Кое-где мы этих москвичей переговорили! Так держать! И дальше переговорим!

Нѣсколько замѣтокъ любителя русскаго языка, составленныхъ для Петербургскихъ жителей

Главнѣйшую неправильность въ этомъ отношеніи составляетъ ясно и въ точности соотвѣтствующее произношеніе концовъ словъ, оканчивающихся на -кій. Эта непріятная особенность произношенія Петербургскихъ жителей совершенно противорѣчитъ духу русскаго языка (Великорусскаго), рѣшительно не допускающаго этой отчетливости выговора конца словъ.

Такая отчетливость придаетъ говорящему характеръ иностранца.

Въ русскомъ языкѣ ударенія на концахъ словъ приходятся рѣдко, гласныя буквы, на которыя падаютъ ударенія, отчетливо не произносятся, а требованія фонетики нерѣдко вынуждаютъ замѣнять буквы правописанія другими звуками.

Напримѣръ: пишется «судъ», а произносится «сутъ», возъ - восъ, лобъ - лопъ, ровъ - рофъ, годъ - готъ, чижъ - чишъ, русскаго - русскова, корабль - карапль (л - едва слышно), русскій - русскъй (объ этомъ будетъ сказано особо), насквозь - насквось, напиться - напица и т.д.
Въ женскомъ родѣ: славныя - произносится - славные, прекрасныя - прекрасные и т.д.
Много - многа, скоро - скора, быстро - быстра, ясно - ясна и т.п.

Если по духу русскаго языка звуки б, в, г, д, ж, з въ концѣ словъ переходятъ при произношеніи въ звуки п, ф, к (или латинское h), т, ш, с, то наоборотъ во французскомъ языкѣ нельзя сказать вмѣсто chose - шосъ, а слѣдуетъ ясно выговаривать «шозъ». До какой степени сильна эта особенность русскаго языка видно изъ того, что русскіе затрудняются произносить французскія окончанія (Вифъ ля Франсъ!).

Могутъ сказать, что такіе затрудненія существуютъ только для произношенія простолюдиновъ. Это замѣчаніе окажется однако невѣрнымъ. Затрудненіе зависитъ отъ свойства русскаго языка, но образованные люди должны умѣть преодолѣвать это затрудненіе тогда, когда это нужно, а именно при произношеніи иностранныхъ словъ, заимствованныхъ русскимъ языкомъ. Объ этомъ будетъ сказано особо.

Но всѣ чисто русскія слова должны быть выговариваемы вполнѣ сообразно со свойствомъ русскаго языка, не допускающимъ отчетливости на концахъ словъ, если на нихъ не падаетъ удареніе. Обращаюсь въ особенности къ окончанію -кій, отчетливое произношеніе котораго такъ непріятно дѣйствуетъ на русскаго человѣка.

Составитель настоящихъ замѣтокъ рѣшается сказать, что подобная неправильность требуетъ самаго строгаго преслѣдованія, потому что петербургскіе жители особенно упорно придерживаются этого не русскаго окончанія.

Возьмемъ для примѣра слово «легкій». Оно произносится въ правильной рѣчи «лехкъй». Трудно выразить на письмѣ звукъ слѣдующій за «къ». Это и не «ы», и не «о», но во всякомъ случаѣ не «и». Это какъ бы нѣкоторое замыканіе звука «къ» знакомъ «ъ», послѣ котораго произносится звукъ «й», причемъ неясно слышится звукъ «ы» (ибо ъ + i = ы). Пишется же -кій потому, что «ы» не можетъ стоять послѣ «къ» по правиламъ русскаго правописанія, но образованіе слова (по-словянски - легкый) указываетъ на согласность его съ настоящимъ произношеніемъ (легкъ-и).

Наконецъ произношеніе окончанія -кій отчетливо недопустимо потому, что на нёмъ нѣтъ ударенія, а между тѣмъ необходимо произносить его твердо, ибо звуку «къ» не свойственно имѣть за собой мягкую гласную (напр.: кя, кю). За произношеніе слога «-ій» твердо говоритъ и твердость неполнаго окончанія (легокъ, легкая).

Такъ произносятся вообще прилагательныя, корень которыхъ кончается на «къ» и въ именительномъ падежѣ принимаетъ окончанія на «-ій». Русскій, нѣмецкій, сладкій, горькій, всякій, двоякій, братскій, падкій, гадкій и т.п.

Петербургскіе жители до того привыкли выговаривать всѣ тѣ слова такъ, какъ они написаны, что нѣтъ возможности даже разъяснить имъ свойство звука, слѣдующаго за «къ». Когда скажешь: «Вы не такъ произносите, нужно вотъ какъ: (при этомъ произносимъ имъ слово такъ, какъ слѣдуетъ)», — они возражаютъ:
— Стало быть, нужно говорить «русскый"? — и при этомъ дѣлаютъ легкое удареніе на «ы», и конечно, тогда выходитъ очень неблагозвучно.
— Нѣтъ, — отвѣчаемъ имъ. — Не такъ.
— Слѣдовательно, надо говорить «русской"?
— Нѣтъ, и не такъ.
— Какъ же?
— А такъ, какъ будто послѣ «къ» нѣтъ никакой гласной.
— Но вѣдь подобный разговоръ возможенъ только съ иностранцемъ!

----------

А вообще идея, что православно произносить слова надо так, словно у тебя каша в рту - какая-то странная. Это ведь система с обратной связью - бубним невнятно, приучаемся так говорить, невнятный бубнеж становится каноном, про дикцию, как явление, забываем от слова совсем - начинаем говорить, как будто два пельмешка друг о друга шлёпают.
Есть у меня такой знакомый. Главное - ему норм! Я раза с третьего понимаю, про что он говорит, но позаниматься хотя бы скороговорками ему религия не позволяет.